Свами Вивекананда
ДЖНЯНА-ЙОГА

Абсолют и его проявления

Один из наиболее трудных для понимания вопросов недуалистической философии, вопрос, который снова и снова поднимается и будет вечно задаваться, заключается в следующем: каким образом Бесконечное, Абсолют, становится конечным?

Абсолют стал вселенной. Под вселенной имеется в виду не только материальный мир, но также и мир психический, и мир духовный, небеса и земля — все сущее. Вселенная находится в состоянии непрестанных изменений, одно из этих изменений носит название ума, другое — тела и так далее. Абсолют стал вселенной, пройдя через время, пространство и причинность. Это центральное положение адвайты, недуализма. Время, пространство и причинность подобны стеклу, сквозь которое виден Абсолют; увиденный сквозь нижнюю часть стекла, он предстает в виде вселенной. Нетрудно понять, что сам Абсолют вне времени, пространства, причинности. В отсутствие ума, мысли не может быть и представления о времени. Отсутствие внешних изменений исключает идею пространства. То, что мы называем движением и причинностью, не может наличествовать в условиях Единства. Эти положения следует твердо усвоить, ибо причинность появляется позднее, после, если можно так выразиться, деградации Абсолюта в феноменальный мир — до этого причинности нет. Наша воля, наши желания и прочее всегда появляются после этого. Я полагаю, что философия Шопенгауэра⁴⁷ ошибочно толкует веданту, отводя в ней главенствующую роль воле. Шопенгауэр волей подменяет сам Абсолют. Но Абсолют не может быть представлен как воля, поскольку воля относится к явлениям изменчивым и феноменальным, а выше черты, проведенной над временем, пространством и причинностью, нет ни перемен, ни движения; и внешнее движение, и движение внутреннее, то есть мысль, начинаются под этой линией. По другую сторону линии воли быть не может, следовательно, воля не может быть причиной появления вселенной. Обращаясь к вещам, более близким нам, мы видим, что не все движения наших собственных тел являются выражением воли. Я переставил стул — это волевое движение, и воля проявила себя в мускульном усилии. Однако та же сила, при помощи которой я переставил стул, заставляет действовать мое сердце, легкие и т. д. без участия воли. Если здесь действует одна и та же сила, то волей она становится, только поднявшись на уровень сознания, именовать ее волей до того — ошибочно. Эта ошибка вносит много путаницы в философию Шопенгауэра.

Падает камень. Почему? — спрашиваем мы. Этот вопрос возникает из предположения, что без причины ничего не происходит. Я прошу вас уяснить это себе, ибо всякий раз, задавая вопрос о том, почему что-то происходит, мы исходим из уверенности, что всему должна быть причина или что было некое предшествовавшее событие, служившее причиной. Это — закон причинно-следственных связей. Он означает, что все во вселенной попеременно играет роль причины и следствия: причины определенных событий, которые последуют, есть следствия определенных событий, которые предшествовали. Закон причинности является необходимым условием нашего мышления. Мы считаем, что каждая частица во вселенной соотносится со всеми другими частицами. Велось много споров о том, как возникло это представление. В Европе существовала школа интуитивной философии, которая утверждала, что это представление естественно присуще человеку, другие философы утверждают, что в его основе лежит человеческий опыт, но окончательно вопрос так и не решен. Позднее мы узнаем точку зрения философов веданты на него. Но пока что нужно усвоить следующее: сам вопрос «почему?» предполагает, что все окружающее было предварено определенными явлениями и что определенные явления последуют в будущем. Второе предположение заключается в том, что во вселенной нет ничего независимого, что все подвержено воздействиям извне. Взаимозависимость есть закон всей вселенной. Но какую ошибку мы допускаем, задаваясь вопросом о причине Абсолюта! Ставя этот вопрос, мы должны предположить, что и Абсолют чем-то связан, что он от чего-то зависит, а это предположение низводит Абсолют до уровня вселенной.

Для Абсолюта нет ни времени, ни пространства, ни причинности, в нем все Едино. То, что свободно, не может иметь причины, иначе оно не будет свободно. Относительное не может быть свободным. Таким образом, мы приходим к выводу, что невозможна сама постановка вопроса о том, почему Бесконечное становится конечным, ибо вопрос содержит в себе внутреннее противоречие. Переходя от этих тонкостей к логике обыденной жизни, мы можем взглянуть на проблему с другой стороны, желая понять, каким образом Абсолютное стало относительным. Останется ли Абсолют Абсолютом, если мы найдем ответ на этот вопрос? Он должен будет стать относительным. Что такое знание в обычном нашем представлении? Мы знаем только то, что прошло через ограничения нашего ума, а что осталось за пределами ума, то не знание. Абсолют, ограниченный умом, уже не Абсолют, он стал конечным. Становится конечным все, что испытывает на себе ограничивающее воздействие ума. Отсюда следует, что и в самом понятии познания Абсолюта заложено внутреннее противоречие. Этот вопрос остается без ответа, поскольку, если бы ответ был дан, Абсолют перестал бы быть Абсолютом. Познанный Бог уже более не Бог, он обрел конечность, присущую каждому из нас. Он не может быть познан. Он вечно Непознаваемое.

Однако адвайта утверждает, что Бог нечто большее, чем познаваемое. Это положение чрезвычайно важно. Вы не должны разойтись по домам, унося с собой впечатление, будто Бог непознаваем в том смысле, как это понимают агностики. Вот, например, здесь стул, и нам известно, что он собой представляет. Вопрос же о том, что находится за пределами мирового эфира, живут ли там люди или нет, возможно, и недоступен нашему знанию. В этом смысле Бог ни познаваем, ни непознаваем. Он нечто более высокое, чем познанное, поэтому мы и говорим, что Он ни познаваем, ни непознаваем. Мы не имеем в виду, что Он относится к числу явлений непознанных и непознаваемых. Бог нечто большее, чем познанное. Этот стул тоже познан, но Бог познан с куда большей интенсивностью, ибо и стул мы должны познать в Нем и через Него. Он является вечным Свидетелем всего познания. Мы познаем только в Нем и через Него. Он есть Суть нашего «Я», а мы с вами способны познавать только через наше «Я» и в нем. Следовательно, процесс познания возможен только в Брахмане и через Него. Стул можно познать только в Боге и через Бога. Значит, Бог значительно ближе к нам, чем этот стул, но в то же время Он неизмеримо выше. Он ни познаваем, ни непознаваем, но Он неизмеримо выше как знания, так и незнания. Он ваше «Я». «Кто жил бы хоть миг, кто дышал бы хоть миг в этой вселенной, не будь она наполнена Благословенным?»⁴⁸ Ибо мы дышим в Нем и через Него, мы существуем в Нем и через Него. Речь не о том, что Он стоит неподалеку и заставляет бежать по жилам мою кровь. Речь о том, что Он Суть всего, Душа моей души. Нет никакой возможности сказать, будто вы Его знаете, это означало бы Его принижение до вашего уровня. Вы не можете выйти из собственного «Я» и потому не можете познать Его. Знание есть объективация. Например, мы проецируем множество вещей на нашу память, которая объективирует их. Моя память, все, что я видел и знаю, составляет часть моего ума. В моем уме хранятся образы и впечатления всего этого, и при моей попытке подумать о них, познать их первым шагом познания становится их проекция вовне. Но в отношении Бога это невозможно. Он есть Суть нашей души, и Его проецировать вовне мы не в состоянии.

Я хочу процитировать одну из самых глубоких мыслей веданты: «Он Суть твоей души. Он есть Истина. Он есть «Я», а ты есть То, о Шветакету!»⁴⁹. Иными словами — ты и есть Бог. Его невозможно описать по-другому, все попытки подобрать Ему определение, именуя Его отцом, братом или самым дорогим другом, являются попытками объективации Бога, что исключается. Он есть вечный Субъект всего сущего. Субъект этого стула — я, я вижу стул; Бог же есть вечный Субъект моей души. Как можно объективировать Его, Суть наших душ, Реальность всего сущего? Поэтому я хочу повторить: Бог ни познаваем, ни непознаваем, Он неизмеримо выше и знания, и незнания. Он един с нами, а что едино с нами самими, не есть ни познаваемое, ни непознаваемое — как наше собственное «Я». Вы ведь не можете познать свое «Я», не можете вынести его во вне себя и хорошенько рассмотреть, сделать объектом исследования, поскольку вы есть и не можете отделить себя от себя. Нельзя говорить и о непознаваемости нашего собственного «Я», ибо самих себя мы знаем лучше всего. Это же центральная точка нашего познания. Вот в этом самом смысле Бог ни познаваем, ни непознаваем, Он неизмеримо выше и знания, и незнания, так как Он и представляет собой наше подлинное «Я».

Итак, вначале мы убедились в том, что постановка вопроса о причине, породившей Абсолют, является терминологическим противоречием. Затем мы обнаружили, что философия адвайты излагает идею Бога как Единства всего сущего, из чего вытекает, что объективация Бога невозможна, поскольку мы постоянно живем и действуем в Нем, независимо от того, знаем мы это или нет. Теперь перед нами встает вопрос: что такое время, пространство и причинность? Адвайта в переводе означает «недуализм»: двойственность не существует, все есть единство. Однако мы видим, что есть точка зрения, согласно которой Абсолют проявляет себя через множество, через завесу времени, пространства и причинности. В таком случае возникает все же нечто вроде двойственности: Абсолют и майя — как время, пространство и причинность, взятые вместе. На первый взгляд эта двойственность выглядит весьма убедительной, но сторонник адвайты возражает — здесь нет двойственности. Для двойственности необходимо наличие двух совершенно независимых сущностей, которые не являются причинами друг друга. Прежде всего время, пространство и причинность нельзя назвать независимыми сущностями. Время есть сущность вполне зависимая, оно изменяется с изменениями в нашем уме: человеку может присниться, будто он прожил несколько лет, а в других случаях целые месяцы могут пролететь как одно мгновение. Время полностью зависимо от состояния человеческого ума. Кстати, иногда представление о времени исчезает вообще. Это же относится и к пространству, мы не можем знать, что такое пространство. Однако в том, что оно есть, невозможно сомневаться, оно есть, но не в отдельности от всего остального. И к причинности это тоже относится.

Характерной чертой времени, пространства и причинности является их неспособность к отдельному существованию. Попробуйте думать о пространстве вне цвета, границ или иных связей, просто об абстрактном пространстве. Вам это не удастся: пространство должно быть связано либо с двумя пределами, либо с тремя объектами. Оно должно быть связано с объектом, чтобы существовать. Точно так же невозможно представить себе абстрактное время, придется взять два события и соединить их в последовательном порядке. Время находится в зависимости от двух событий, как пространстве — от внешних объектов. Причинность же неотделима от времени и от пространства. Итак, время, пространство и причинность характеризуются отсутствием самостоятельного существования. Это их типическая черта — существовать как стул или стена они не могут. У них нет подлинного существования, но нельзя и утверждать, будто они не существуют, ибо именно через них проявляет себя все сущее во вселенной. Таким образом, мы приходим к выводу, что, во-первых, сочетание времени, пространства и причинности не является ни существующим, ни несуществующим. Во-вторых, оно иногда вообще исчезает. Возьмем в качестве примера океанскую волну, которая, конечно же, состоит из той же воды, что и весь океан, но мы все же воспринимаем ее как волну, отличную от океана. В чем же отличие? В имени и форме, то есть в представлении и форме. Но можем ли мы думать о волне-форме как о чем-то отдельном от океана? Понятно, нет. Она постоянно связана с идеей океана. Если волна уляжется, идея тут же исчезнет, но форма не была плодом фантазии. Пока существовала волна, существовала и ее форма, вы обязательно должны были ее видеть. Это — майя.

Но в таком случае можно сказать, что и вся вселенная есть своего рода форма; Абсолют — это океан, где мы с вами, все солнца и звезды и все прочее есть разного вида волны. А в чем различие между волнами? Только в форме, то есть во времени, пространстве и причинности, которые целиком зависят от волны. Они исчезают с исчезновением волны. Как только человек отбрасывает майю, они исчезают и для него. Он делается свободен. Борения идут ради того, чтобы избавиться от привязанности ко времени, пространству и причинности — вечным препятствиям на нашем пути. Что такое теория эволюции? Что есть два ее основных фактора? Мощный потенциал, стремящийся к выражению, и обстоятельства, которые его сдерживают, окружающая среда, не дающая ему выразиться. В борьбе с окружающей средой эта сила принимает все новые и новые формы для своего выражения. Амеба приобретает новую форму, которая помогает ей преодолеть часть препятствий, для преодоления вновь возникающих препятствий ей требуется еще новая форма, и так продолжается, пока она не станет человеком. Если довести эту идею до ее логического конца, следует предположить, что настанет время, когда сила, понудившая амебу стать человеком, преодолеет все природные препятствия и, таким образом, выйдет за пределы природы. Метафизически выраженная, эта идея будет выглядеть так: во всяком действии участвуют два компонента, субъект и объект, смысл же жизни в том, что субъект должен подчинить себе объект. Например, мне неприятно, что меня обругал какой-то человек. Я буду стремиться занять сильную позицию, которая позволит мне взять верх над обстоятельствами, чтобы брань больше не задевала меня. Мы все стремимся взять верх. Что такое мораль? Старание усилить субъект, настроив его на Абсолют, чтобы конечная природа утратила власть над субъектом. Наша философия подводит нас к логическому выводу: поскольку природа конечна, должно настать время, когда человек возьмет верх над всей окружающей средой.

Но здесь необходимо уточнить еще одно обстоятельство. Откуда мы знаем, что природа конечна? Это можно установить только метафизическим путем. Природа есть бесконечное, введенное в границы. Ставшее, следовательно, конечным. А значит, должно настать время, когда мы сумеем целиком подчинить ее себе. Как же мы собираемся сделать это? Мы же явно не в силах подчинить себе всю объективную реальность. Это невозможно. Рыбка готова взлететь в воздух, спасаясь от врагов, преследующих ее в воде. Как она может это сделать? Отрастив крылья и превратившись в птицу. Рыба не изменяет ни воду, ни воздух, изменения в ней самой. Изменения всегда субъективны. Прослеживая весь процесс эволюции, можно убедиться в том, что природа преодолевается путем изменений субъекта. Перенесите этот принцип на религию и на мораль, и вы обнаружите, что преодолеть зло можно только изменениями субъекта. Именно поэтому философия адвайты построена преимущественно на субъективной стороне человеческой натуры. Бессмысленно говорить о зле и о страданиях, ибо они не существуют вне нас. Если я недосягаем для злости, я никогда не злюсь. Если я свободен от ненависти, я никогда не испытываю это чувство.

Таким образом, победа над природой достигается через субъективное, через процесс совершенствования субъекта. Я беру на себя смелость утверждать, что адвайта — единственная религия, которая в научном и моральном плане не только согласуется с результатами современных исследований, но даже опережает их, чем и привлекает к себе такое внимание ученых. Ученых больше не удовлетворяют старые дуалистические теории, они больше не отвечают запросам современной науки. Человек нуждается не только в вере, но и в интеллектуальной вере тоже. Сейчас, во второй половине XIX века, пора отказаться от представлений о том, что религия должна быть унаследована, что другая религия обязательно должна быть ересью, ибо это свидетельствует только о нашей слабости. Я не хочу сказать, что так относятся к другим религиям только в Индии,— это общее положение, и нигде оно не проявляется так явно, как на моей родине. В Индии адвайту не допускали в массу, ее называли «лесная философия», потому что первоначально проповедовавшие ее монахи часто удалялись в леса. Слава Богу, появился Будда, который понес эту религию в народ, и вся страна стала буддийской. А много позднее, когда атеисты и агностики снова погубили народ, выяснилось, что адвайта есть единственный путь, спасающий Индию от материализма.

Подобным образом адвайта дважды спасала Индию от материализма. До Будды материализм приобрел ужасающий размах⁵⁰, причем это был не наш нынешний материализм, а чрезвычайно грубая форма его. В известном смысле я тоже материалист, поскольку верю в Единство сущего. Именно этот принцип провозглашают и материалисты, только они считают, что все объединено материей, а я считаю, что Богом. Материалисты признают, что материя есть основа и надежды, и религии. Я же утверждаю, что их основа — Брахман. Однако материализм, распространившийся в Индии до Будды, был куда более примитивен. Те материалисты учили: ешь, пей и радуйся жизни; нет ни Бога, ни души, ни небесного блаженства, религию выдумали жулики-жрецы. Их мораль была проста: живи, пока живется, ешь досыта, нет денег — бери в долг, не заплатишь — не надо. И вот такого рода материалистическая философия получила столь широкую популярность, что у нас ее и сегодня зовут «философией народа». Будда вынес веданту на свет, он приобщил к ней массы и спас Индию. Но через тысячу лет после его смерти ситуация повторилась. Дело в том, что в буддизм были обращены огромные массы людей, разные народы и племена, и с течением времени учение Будды выродилось, ибо новообращенные были в большинстве своем людьми непросвещенными, невежественными. Буддизм не признает Бога, владыку вселенной, и массы понемногу стали возвращаться к своим богам, к своим чертям и призракам. Буддизм в Индии превратился в кашу, и снова взял верх материализм, который в высших слоях общества принял характер вседозволенности, а в народе выродился в набор суеверий. Но тут на сцену выступил Шанкарачарья, возродивший философию веданты. Он придал ей облик рационалистической философии. Если Упанишады часто туманны, если Будда подчеркивал моральный аспект веданты, то Шанкарачарья сделал упор на ее интеллектуальную сторону. Именно он разработал поразительно последовательную систему адвайты.

В Европе сегодня доминирует материализм. Можно только молиться о спасении души современных скептиков, которые не приемлют ничего, кроме рассудка. Спасение Европы — в рационалистической религии, а адвайта — недуализм, Единство, идея безличного Бога — единственная религия, способная привлечь людей интеллектуального склада. Когда религия оказывается на грани исчезновения, уступая место внерелигиозным взглядам, адвайта обнаруживает свою притягательную силу, и именно поэтому она распространяется сейчас в Европе и Америке.

Хочу добавить еще одно. Древние Упанишады — это высокая поэзия, они были написаны поэтами. Платон говорит, что через поэзию приходит к человеку вдохновение, и кажется, что древние риши, те, кому открылась Истина, могли рассказать о ней людям только стихами. Они не проповедовали, не философствовали, не сочиняли — музыка изливалась из их сердец. Будда был человеком великого, всем открытого сердца и беспредельного терпения, он сделал религию практичной и общедоступной. В Шанкарачарье мы видим интеллектуальную мощь, все высвечивающую ослепительным светом разума. Сегодня же нам всем нужно сочетание яркого солнца интеллекта с любовью и милосердием Будды. Это сочетание даст нам высочайшую философию. Наука и религия сойдутся вместе и пожмут друг другу руки. Поэзия и философия станут друзьями. Это будет религия будущего, и, если мы сумеем создать ее, можно не сомневаться, что она будет служить всем народам во все времена. Такая религия будет приемлема и для современной науки, ибо между ними много общего. Когда ученый говорит нам, что все в природе есть проявление единой энергии, не напоминает ли это Бога Упанишад: как огонь во вселенной проявляет себя в различных формах, так и Единая Душа проявляет себя в каждой душе, оставаясь в то же время чем-то неизмеримо большим? Разве вы не видите, в каком направлении идет наука? Индия шла от исследования ума, через метафизику и логику. Европа шла от исследования внешнего мира, но теперь приходит к тем же выводам, хотя и с другой стороны. Исследуя собственный ум, в конечном счете приходим к этому Единству, к Универсальному, к Внутренней Душе сущего, к подлинной Сути и Реальности, и Вечно свободному, Вечно блаженному, Вечно живому. К этому же выводу приходит и наука, исследующая материальный мир, обнаруживая в нем то же Единство. Нынешняя наука утверждает, что все есть многообразие проявлений единой энергии, что она есть основа всего, что человечество развивается в направлении свободы. Зачем нужно человеку быть моральным? Да затем, что путь к свободе ведет через моральность, аморальность же ведет человека к подчинению.

Очень важной характеристикой адвайты является отсутствие исключительности. В этом ее величие, отвага, с которой адвайта проповедует: «Не тревожьте ничьей веры, даже веры тех, кто по невежеству своему обретает самую простую веру». Не тревожьте их веру, но помогайте всякому возвышаться в вере, всякому, всем людям. Это философия веры в Бога, который есть суть всего. Если речь идет о поиске универсальной религии, то такая религия не может быть составлена из разных компонентов, она должна быть сутью всех религий и допускать различные уровни религиозного развития.

Ясно, что ни одна другая религия не содержит в себе эту мысль, все они — части, равно устремленные к достижению целого. Адвайта на протяжении всей своей истории никогда не вступала в противоречия ни с одной другой индийской религиозной сектой. В мире достаточно дуалистических верований, и больше всего их, пожалуй, в Индии, поскольку дуализм, естественно, привлекает к себе неразвитый ум, представляя собой убедительное, наглядное, обыденное истолкование вселенной. Но последователи адвайты не ссорятся с последователями дуалистических верований. Одни считают, что Бог находится вне вселенной, где-то на небесах, другие — что Он в душе человеческой и было бы кощунством искать Его вдалеке. Сама мысль об отторжении Бога от человека неприемлема для них, ибо Он нам ближе всего. Нет в человеческом языке слова для выражения этой близости, за исключением слова «единство». Последователя адвайты не удовлетворит ничто иное, точно так же, как последователь дуализма будет шокирован концепцией адвайты. Однако последователь адвайты знает, что не могут не существовать другие концепции, помимо его собственной, и он не ссорится с дуалистом, стоящим на верном пути. Тот может далеко пройти по нему, раз он испытывает потребность в таком объяснении мира, пусть, ибо все пути все равно ведут к одной и той же цели, известной последователю адвайты. В этом его отличие от дуалиста, который в силу своих убеждений обязан считать ошибочными все точки зрения, кроме своей. Дуалисты во всем мире, естественно, веруют в Личностного Бога, существо чисто антропоморфное, напоминающее могущественного властителя, которому нравятся одни и не нравятся другие. Он на собственный вкус выбирает людей или народы, которых осыпает благодеяниями, из-за чего дуалист приходит к выводу, что у Бога есть любимчики, и надеется попасть в их число. Эту идею можно обнаружить чуть ли не в каждой религии: мы народ, возлюбленный нашим Богом, и, только приобщившись к нашей вере, вы тоже можете рассчитывать на Его благоволение. Подчас узость мышления достигает утверждения о том, что на спасение души могут надеяться лишь люди, особо избранные для Божьей милости, остальным же не спастись, сколько бы они ни старались. Назовите мне дуалистическую религию, которая не была бы исключительной в той или иной мере. Следовательно, в силу самой своей природы дуалистические религии не могут не вступать в противоречия одна с другой, что мы и наблюдаем на всем протяжении истории. Дуалистические религии обеспечивают себе поддержку, взывая к тщеславию невежественных людей, которых радует ощущение собственного избранничества. Дуалист полагает, что человек не способен на моральное поведение, если над ним не стоит Бог с розгой в руке, готовый покарать его. Массовое сознание бывает обычно дуалистическим, несчастные невежественные люди тысячелетиями преследовались в каждой стране, так что для них спасение души — это освобождение от страха перед карой. В Америке меня как-то спросил священник: «В вашей религии нет дьявола. Как это может быть?»

Однако величайшие люди мира были движимы этой высокой имперсональной концепцией.

Великий Человек заявил: «Я и Отец мой едины»⁵¹,— и сила его духа увлекла за собой миллионы. Тысячи лет эта мысль рождает добро. Мы знаем, как был милосерден к людям этот Человек, свободный от дуалистических взглядов. Тем, кто был не в силах подняться выше концепции Личностного Бога, Он говорил: «Молитесь Отцу вашему на небесах». Другим, кто мог понять более сложные вещи, он говорил: «Я — лоза, а вы мои отростки». Своим же ученикам, перед которыми он мог раскрыться, он объявил наивысшую истину: «Я и Отец мой едины».

Не кто иной, как великий Будда, которого никогда не прельщали дуалистические боги, которого обзывали и атеистом, и материалистом, был готов расстаться со своим телом ради несчастной козы. Этот Человек заставил действовать самые высокие моральные принципы, известные человечеству. Любая моральная идея несет на себе отблеск света этого Человека. Нельзя загонять великие сердца в жесткие границы и удерживать их в этих границах, особенно когда наступает время в истории человечества, ознаменованное ранее небывалым интеллектуальным развитием, немыслимым даже сто лет назад, огромным подъемом научного знания, невозможным даже пятьдесят лет назад. Удерживая людей силой в жестких границах, мы принижаем их до животного уровня, превращаем в неразмышляющую массу. Мы убиваем их моральную жизнь. Сегодня нам необходимо сопряжение величайших сердец с высочайшей интеллектуальностью, безграничной любви с безграничным знанием. Последователь веданты не наделяет Бога иными качествами, кроме следующих трех — Он есть Бесконечное существование, Бесконечное знание и Бесконечное блаженство, которые в нем составляют Единство. Нет существования без знания и любви, не может быть знания без любви и любви без знания. Нам нужна гармония жизни, знания и счастья навеки. Вот в чем наша цель. Не одностороннее развитие, но гармоничность развития. А сочетание интеллекта Шанкарачарьи и сердца Будды возможно. Я надеюсь, мы все будем стремиться достичь этого благословенного сочетания.

47. А. Шопенгауэр (1788 — 1860) — немецкий философ-идеалист. В идеалистической линии Упанишад А. Шопенгауэр находил подтверждение и параллели своему основному философскому принципу — мир являет собой представление. При этом он не считал эту теорию своим собственным открытием, называя ее «коренным положением философии Вед», хотя понимание Абсолюта у Шопенгауэра (воля) и в Упанишадах (чистое сознание) было различным. Слова А. Шопенгауэра — «Во всем мире нет занятия столь возвышающего и столь благодетельного, как изучение Оупнекхат (переводы Упанишад на латинский, с которыми он работал.— О. М.), кроме изучения их в оригинале. Это изучение было утешением моей жизни и будет утешением при смерти» — постоянно цитируются европейскими и индийскими специалистами.

48. Пересказ Тайттирия-упанишады, II, 7, 1.

49. Пересказ Чхандогья-упанишады, VI, 8—16.

50. См. примеч. 45 к «Джняна-йоге».

51. Соотносится с Первым посланием Иоанна, 10, 30 («Я и Отец — одно»).